События
 

28 апреля 2018г

- состоится МОНО породная выставка Бурят-монгольских собак ранга ПК.

 эксперт - Житкова Л.В.

 

 

 

 

 

 

Мы находимся:

Подмосковье,

Ногинский район

д. Буньково.

 

 

т. 8-903-288-11-54
e-mail - kailasnataha@mail.ru

 

 

 

 
 

     

ЧЕРНЫЙ АНГЕЛ

Еще в детстве мне рассказывала мать историю, как ее отца Агафона Леонтьевича Савина спасла от гибели собака черной масти.

Казак возвращался из двенадцатилетнего плена, из далекой Австрии. Было это в первые десятилетия 20 века. Добираться пришлось, как придется, где на перекладных, где просто пешком. Направлялся он на свою родину в Бурятию, в Тарбагатайский аймак, в деревню Полковницкое. Он уже шел по родным местам голодный и ослабевший. Шел из последних сил, но зов сердца был сильнее голода и усталости. Казак шел по знакомым местам, где когда-то в юности охотился, где пронеслась его молодость. Он шел по таежным тропам, что бы сократить путь. За ним шел пес, так же еле волоча ноги, как и человек. Собаке было около трех лет, пес сопровождал своего друга из самой Австрии. Удрав от настоящего хозяина, на которого работал Агафон, как военнопленный. Почуяв своим собачьим сердцем, что его друг, который его растил и ухаживал за ним, покидает его навсегда, впал в ярость и, разорвав цепь, и перемахнув через забор, помчался за Агафоном. Настоящий его хозяин понял, в чем дело, и отпустил пса, благословив обоих в дальний и нелегкий путь.

              Казак Агафон и австрийский пес с русской кличкой Серко подходили к родным местам. Шли по занесенным глубокими снегами тропам.

              Темнело, до ближайшего поселка оставалось около 10ти верст, но Агафон, не останавливаясь, шел вперед. Вдруг из глубины леса послышался дикий неистовый вой. Человек и собака вышли из леса на опушку, которую освещала почти полная луна, напоминающая только что начатый каравай хлеба. Между тем леденящий душу волчий вой стал приближаться, стало слышно, как волки перекликаются между собой. Агафон понял - у волков сбор на охоту.

              Собака давно чуяла запах волков. Он пробуждал в душе необъяснимую непонятную ему тревогу. Серко еще ни когда не приходилось встречаться с волками, в нем просыпались противоречивые чувства от любопытства до крайнего беспокойства. Он был не робкого десятка, был молод и задирист, и очень крепок. У него была большая голова с висячими треугольными ушами, массивное тело, саблевидный хвост и окрас такой же, что у волка.

              Пес насторожился, при лунном свете было видно, как над спиной серпом поднялся хвост, Серко замер и напоминал изваяние, и лишь подвижные уши выдавали жизнь в этом теле. Он не был напуган, хотя был измотан долгим переходом, но был готов положить жизнь за своего хозяина. С которым они пережили все тяготы этого длинного и еще не оконченного пути.

              Послышался шорох кустов и легкий скрип снега. Стали видны отблески зловещих зеленых огоньков волчьих глаз. Серые тени стали выползать полукольцом на опушку леса. Видимо очень сильный голод заставил волков выйти на человека и собаку, ведь такие случаи очень редки. Ощетинившись, поджарое зверье подступало ближе. Их было около десятка. Даже при лунном свете можно было разглядеть на боках волков выступающие ребра.

              Схватка было неизбежна. В голове Серко, как молния, промелькнула догадка. Он наконец-то осознал - кто он и кто они – извечные враги всего собачьего рода. И Серко ринулся в бой, сбил грудью самого крупного волка и хватил за бедро своими железными челюстями так, что тот кувыркнулся на спину. Но прикончить его не удалось. Второй волк кинулся на спину пса, и сильная боль пронзила его тело. Больше нельзя было ничего разглядеть. Были слышны рык, тяжелое дыхание, клацанье челюстей и истошный визг.

              Агафон очнулся от оцепенения, и появившаяся не известно откуда в руках палка стала обхаживать живой клубок. В азарте он не заметил, как очутился в центре этого клубка.

Вдруг все разом закончилось. За спиной Агафон услышал рык, напоминающий и медвежий, и тигриный, и рев быка разом. Мгновенно распался клубок тел и уцелевшие волки, ощерившись, отползали задом, поджав хвосты, даже не обращая внимания на человека. Агафон был потрясен. После только что прозвучавшего позади громогласного рыка, он был почти парализован, и ему пришлось приложить все силы, что бы повернуть голову и посмотреть в сторону новой опасности, от которой так шарахнулись волки.

И все же он оглянулся, он увидел лишь темный огромный силуэт, это было что-то лохматое и черное, не лишенное благородства и очарования, излучающее могучую силу. Казак почувствовал, что для него опасности нет. Он посмотрел на место схватки, где на снегу в темном пятне лежало четыре зверя, два полуживых и двое с разорванными глотками. Агафон осторожно подошел к месту, где лежал умирающий волчий вожак с переломленным хребтом, а рядом с ним лежал обессиливший, но живой Серко, слабо помахивая хвостом.

Казак разжег костер. Черное чудище, которое появилось на месте сражения как дух, даже не сдвинулось с места. По всему чувствовалось, что оно спокойно и не проявляет враждебности.

Человек сидел у костра со своим верным серым защитником. К счастью у Серко не было серьезных ран, кроме прокушенных лап и рваного уха. Но если бы не это загадочное животное, то человеку и собаке вряд ли бы удалось выжить. Костер разгорался. Стала видна почти вся поляна, на которой только что произошла схватка. Монстр, без тени испуга подошел к огню. Посмотрев на него, казак обомлел. Это чудовище был не кто иной, как огромных размеров пес, лохматый, черно-подпалой масти. У него была голова, напоминающая голову льва, мощное тело, огромные лапы и пушистый хвост. Собака не издала ни звука и, улегшись по другую сторону костра, спокойно наблюдала за человеком и его другом. Интересно, что и Серко по отношению к этому псу, не проявлял ни какой враждебности, должно быть и он понял, кто был его спасителем.

Агафон достал из вещь мешка свой скудный запас пищи, половину запаса он без сожаления отдал своему новому хранителю. Черныш, как про себя назвал его казак, неторопливо принялся есть. Оставшуюся часть Агафон разделил с Серко.

Отогревшегося и немного подкрепившего силы Агафона стала одолевать дрема. Нужно было что-то делать, иначе можно замерзнуть. Он понимал это, стал собираться, мысли беспорядочно мелькали у него в голове. Вдруг он вспомнил, что когда-то много лет назад он с другом срубил зимовье не далеко от этого места. Он собрался с силами и, окликнув своего серого друга, пошел вперед. Черный спаситель остался у тлеющего костра. Агафон шел подчинившись какому-то особому чувству, которое вело его по ночной тайге. Он не видел троп, шел сквозь буреломы, через снежные заносы. Он шел из последних сил, пробивая себе путь к спасительному зимовью. Казак полностью доверился этому чувству, которое вселило в него уверенность, что он обязательно спасется, и будет жить. За ним, как тень, следовал хромающий Серко. Агафон вышел на поляну знакомую ему с юных лет, которую и днем найти было не так уж легко. Не далеко был ручей, который сейчас был под коркой льда и снега, а за ним должно было стоять долгожданное зимовье.

Агафон шел инстинктивно, впадая в забытье. Он то разговаривал со своими однополчанами, то вдруг, став мальчишкой, видел своих друзей детства, таких же деревенских мальчишек, как и он сам. И вот он заговорил со своей матерью, такой родной и милой. Ее ласковый голос успокаивал и убаюкивал, но вдруг она с тревогой стала трясти его за плечо и чужим мужским голосом стала говорить: «Очнись! Агаша! Очнись! Иди за собакой!»

- он очнулся от рывков, которые тянули его за рукав. Открыв глаза он увидел, что за руку его тянет тот же черный пес. Когда казак окончательно пришел в себя, пес выпустил рукав, и безмолвно пошел вперед, оглядываясь, как бы приглашая следовать за ним. У Агафона в ушах еще звучал материнский наказ: «Агаша, иди за собакой!». И он послушно последовал ему. Сколько они шли, он плохо помнил, но помнил точно, что попытки сесть и передохнуть пресекались громоподобным рыком черной бестии. Полу замерзшее тело ныло от усталости, голод был уже не в счет, страшно хотелось спать, глаза слипались сами собой, но нужно было идти, из последних сил, идти, идти и идти…

Агафон почувствовал тепло, услышал треск горящий дров, услышал вой пламени в печи и понял, что рядом есть еще кто-то из людей. Этот кто-то суетился над котелками. Казак почувствовал аромат вареного мяса и открыл глаза, чувство голода вернуло его к жизни. Он увидел, что лежит в зимовье, напротив сидит пожилой бурят и дружелюбно улыбается ему. Так состоялась встреча Агафона и деда Жаргала. В будущем больших друзей, почти братьев.

Дед Жаргал, ночуя в зимовье, услышал лай своего черного друга. Он понял – что-то случилось, потому что Черныш ни когда не лаял. Он не боялся ни волков, ни рысей, ни медведей. Напротив сами звери предпочитали с ним не встречаться. Жаргал, накинув на себя шубейку и надев шапку, вышел из зимовья. Он пошел на басистый раскатистый лай, прошагал примерно пол версты, и лая не стало слышно. Глаза, привыкнув к ночному свету, уже различали на снегу отпечатки огромных собачьих лап. Пройдя по следам еще немного, он услышал какой-то шорох, чей-то рык и частое собачье дыхание. Жаргал подошел ближе, рык стал более грозным, и он исходил явно не от его черного друга. Он увидел метнувшуюся в сторону серую тень, оттесненную его черным лохмачом, а так же не большой сугроб, разделенный надвое, как будто упало, невесть откуда взявшееся бревно. С другой стороны сугроба он увидел человеческие следы. Жаргал понял – это человек.

Так дедушка Жаргал и черный лохматый ангел спасли моего деда. Не будь их, не было бы меня, и я не рассказал бы вам эту историю.

 

Николай Батов.

 

 

     
   

При использовании размещенных здесь авторских материалов, фото и рисунков, настоятельно прошу ссылаться на этот сайт.

 
Предлагаем
     
котята мейн куна

щенки
бурят-монгольской собаки/волкодава (хотошо, банхар)